5 мая – ИА SM.News. Представители мусульманского сообщества в Москве настаивают, что мечети — это не только священные места, осуществляющие конституционное право представителей всех конфессий в России на вероисповедание. Под эгидой храмов проводятся важные мероприятия по поддержке и адаптации прибывающих мусульман. В общем, и вся жизнь мусульманской общины зависит от храма. Другими словами, наличие и увеличение числа мечетей в Москве — это в интересах властей и самих москвичей, которые от раза к разу жалуются на проблемы интеграции и межкультурные трудности мигрантов.

Отсутствие явного прогресса по повестке строительства мусульманских святынь, по словам муфтия Духовного управления мусульман России, главного имама Московской соборной мечети Ильдара Аляутдинова, связано с предубеждениями существенной части столичного общества.

«Мечети в столице не строятся, наверное, в связи с тем, что правительство Москвы прислушивается к мнению горожан, которых это напрягает. Возможно, люди не готовы видеть рядом со своим домом, например, толпу бородатых мужчин, а кого-то, к сожалению, раздражает и сам вид мечети. Если город, горожане сегодня не готовы строить мечети, можно открывать мусульманские культурные центры, где верующие могли бы получить воспитание и образование. На мой взгляд, такие центры – это выход из положения, решение проблемы нехватки пространств для мусульман», – рассказал Аляутдинов изданию «Взгляд».

Более того, новые мечети позволят решить самый острый вопрос — парализующей город концентрации верующих мусульман в центральных храмах по главным праздникам. Сейчас, как рассказал Аляутдинов, просто не хватает мест и более-менее равномерного распределения мечетей по столице, чтобы полностью разрешить ситуацию, когда люди с разных районов собираются в одном храме, и поэтому образуются огромные, непроходимые очереди.

Эксперты соглашаются с тем, что для социальной работы и нивелирования общего напряжения из-за активности мусульман во время их религиозных праздников необходимо увеличить число мечетей. Это, по словам члена Президиума Совета при Президенте Российской Федерации по межнациональным отношениям Владимира Зорина, не противоречит ни Конституции, ни здравому смыслу: «У меня нет сомнений, что в некоторых районах Москвы приемлемое для всех решение будет выработано, и место для мечети найдется – у нас уже есть опыт подобной работы. Но могу точно сказать, что мечети помогают социальной адаптации мигрантов».

Основные коллизии в дискуссиях о необходимости строительства дополнительных мечетей в Москве касаются реального количества мусульман, проживающих в столичном регионе. По различным оценкам, в центральном российском мегаполисе проживают от 2 до 4 млн мусульман. Интересно, что эта цифра почти совпадает с предположениями о численности трудовых мигрантов в столице.

В условиях неофициального запрета на строительство мечетей в Москве приезжие и граждане России, исповедующие ислам, вынуждены сами находить места для отмечания основных религиозных праздников. Дефицит мусульманских храмов часто «провоцирует» создание импровизированных святилищ, деятельность которых сложно контролировать. Причем иногда в «самопальных» религиозных организациях проводится антиинтеграционная работа с теми же самыми мигрантами, и насаждаются агрессивные по отношению к коренному населению идеи. Все это происходит в местах, недоступных даже официальным представителям общин и религиозным деятелям.

Члены общественных организаций сомневаются в необходимости экспансии ислама в главных российских городах хотя бы потому, что «титульная нация» исповедует другую религию, а среди мусульман большинство — трудовые мигранты, прибывающие в Россию на время.

Капитальное строительство мечетей упрочивает статус приезжих, которые в течение достаточно короткого срока покидают страну, а кроме того, заходит «на территорию комфорта» коренных россиян, рассказал изданию «Ридус» зампред Экспертного совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции РФ Роман Силантьев.

«Подавляющее большинство мусульман у нас временно приезжие. Сегодня они есть, а завтра их нет. Изменится ситуация, и уедут они работать в Китай или иные места. Миграция от ряда факторов зависит. Как говорится, капитальные сооружения нужно строить для местного населения», — сказал он.

В теме застройки мечетей есть и другие — теневые — факторы, которые ее искусственно «обостряют» и поддерживают на позиции актуальных информационных трендов. Тот же Роман Силантьев отмечал, что внутри мусульманского сообщества существуют какие-то противоречия по данному вопросу. Например, иногда одобренные проекты по строительству мечетей почему-то не реализуются: «Альбир Крганов (муфтий ЦРО «Духовного собрания мусульман России» — прим. ред) имеет возможность построить мечеть в Коммунарке. Насколько мне известно, ему выделили участок для строительства мечети, но конкурирующие мусульманские структуры активно этому противодействуют».

В отдельных случаях получение пресловутого разрешения на возведение мечети становится поводом для почти что открытой борьбы за влияние внутри религиозного сообщества, считает член президиума Совета при президенте РФ по межнациональным отношениям Александр Брод. Некоторые представители исламского комьюнити спекулируют цифрами, статистиками и фактами для получения конъюнктурных выгод.

«Муфтий очень легко оперирует цифрами. Поэтому мне кажется, что за этим стоит какая-то конъюнктурная выгода. Возможно, за счет этого главный муфтий пытается получить разрешения на строительство новых религиозных объектов. По моему мнению, надо быть более аккуратным с цифрами, учитывая, что у нас в стране еще есть проблемы межнациональной и межрелигиозной напряженности», – утверждал эксперт, ссылаясь, по его мнению, на завышенное число проживающих в Москве мусульман, которое озвучил глава Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин (речь шла о 3-4 млн мусульман в столице).

По мнению экспертов, вполне доступный и компромиссный выход из сложившейся ситуации — это возведение временных мечетей: аренда больших помещений, как сейчас это делается для молельных комнат. Такие организации, по мнению директора правозащитного центра, «мобильны» — их можно быстро открыть и быстро закрыть. А главное, они ни косвенно, ни впрямую не дискриминируют «титульную нацию».