24 декабря – ИА SM.News. За 2,5 года борьбы с коронавирусом трансформировалось не только научное знание об инфекции, но и отношение к ней. Потрясения от SARS-CoV-2 «дельта» оказались для человечества невосполнимыми. В России распространение этой мутации спровоцировало увеличение смертности почти втрое, а страх заболеть сменился отчаянием. Кроме того, вирус начал заражать детей, беременных и вакцинированных. Сейчас болезнь чуть поубавила обороты – пиковые цифры суточного заражения снизились, хотя официальное количество умирающих так и осталось на уровне около 1000 человек в день.
На излете пресловутой «дельты» появилось много научных и не очень анонсов о перспективах перехода covid-19 в сезонный формат. Но с рождением в ноябре очередного штамма «омикрон», предположения о перманентности или сезонности вируса – как наиболее логичном исходе пандемии – стали неактуальными.
На фоне новых вариантов инфекции, проявления уханьского SARS-CoV-2 разительно отличаются от «потомков» по качественным и количественным показателям: по скорости протекания болезни от инкубационного периода до выздоровления, динамике поражения дыхательной системы, по риску тромбообразований и интенсивности постковидной симптоматики. Очередная мутация заслуживает особенного внимания: мягкость симптомов у первых заболевших может быть частью новой вирусной тактики. Мировое здравоохранительное сообщество ждет подвоха в «слабом омикроне», наращивая профилактические мощности. Вероятность того, что новая модификация сместит лидерство «дельты» – пятьдесят на пятьдесят.
Тем временем информационная повестка обрастает ковид-мифологией про неопасную мутацию «омикрон», которая спровоцирует вырождение заразы и самоуничтожение covid-19. В качестве аргумента спикеры разного уровня часто используют феномен исчезновения штамма «дельты» в обособленной Японии. Имеют место и заявления об искусственной природе новой мутации, так называемой «живой вакцине», созданной для остановки пандемии – штамм штаммом, клин клином.
СЛУХИ И ФАКТЫ
За время пандемии информация о коронавирусе была часто противоречивой – симптомы заболевания, скорость протекания, факторы и пути заражения от мутации к мутации отличались. Для уханьского штамма — это потеря обоняния, лихорадка, одышка, слабость – в продромальный период, и осложнения в виде пневмонии, диареи. С приходом «дельты» заговорили о постковидных осложнениях – тромбозах и психоневрологических расстройствах. Вероятно, «омикрон» отличится по-своему.
Механизм зарождения и развития болезни зависит от множества условий. Но изучение разновидности ковид-симптоматики упирается в необходимость понимания взаимодействия вирусов и их белков с клетками и тканями человека, рассказал профессор Сколтеха Константин Северинов «Проявления болезни могут очень сильно и нелинейно зависеть от массы параметров. Например, от того, как вирус, уже заразив человека, распределяется между разными тканями. Для дельты якобы было характерно синцитиальное распространение: когда из зараженной клетки вирус не выходит наружу с тем, чтобы заразить другие клетки, а вызывает слияние зараженной клетки с еще не зараженными. Это может изменять скорость распространения вируса и дать возможность поразить клетки тканей, которые не могут быть заражены обычным способом и в принципе изменить патогенез. <…> Нужно понимать не только как действует вирус, но и как работает клетка, в контексте которой вирус производит заражение; и как поражение клетки (или клеток) влияет на другие системы организма, и как мутации влияют на скорость передачи вируса от человека, и многое другое. Почти ничего из этого мы просто не знаем и поэтому не можем предсказать, какое влияние окажут мутации вируса — любого, необязательно COVID-19 — на ход инфекционного процесса».
Патогенез зависит и от индивидуальных особенностей здоровья человека – хронических и врожденных болезней, уровня иммунитета и развития в целом. Как оказалось, различные симптомы встречались и у уханьского covid-19: так называемые «ковидные пальцы» и кожная сыпь, которую сейчас называют уникальным проявлением «омикрона», не говоря уже об особенностях продромального периода и легочных поражениях, зафиксированных, как стандартный маркер инфекции. Получается, и «дельта» почти не отличается от оригинального SARS-CoV-2, а даже, наоборот, подтверждает наличие родственной вирусной платформы. Главное различие – это темпы течения заболевания: «дельта» быстрее конвертируется в тяжелую форму. А «омикрон», судя по имеющейся информации, имеет рекордную скорость прохождения инкубационной фазы.
«По уханьскому варианту кожных симптомов было очень много. Когда обсуждали дельту как-то про это позабывали. Вначале патогенез был так устроен: вирус прокрадывается в организм, не возбуждая интерферонов, долго в организме сидит – потихонечку набирает силу, сила становится очень мощная, и вот у нас начинается консолидация легочная, а человек попадает с тяжелой пневмонией в больницу. <…> Вот дельта от оригинального вируса по патогенезу не сильно отличается, кроме того, что он производит более кол-во вирусных частиц в единицу времени. Поэтому у нас инкубационный период сократился, и заболевание стало более выраженным – люди раньше конвертируются в более тяжелую стадию. А теперь этот омикрон – у него еще больше инфекционность, она связана с еще более коротким инкубационным периодом», – пояснила профессор Школы системной биологии Университета Джорджа Мейсона (Фэрфакс, Вирджиния, США) Анча Баранова.
Повышенная заразность может свидетельствовать и в пользу меньшей опасности очередного штамма. Это означает – вирус пренебрег маскировкой для накопления так называемой инфекционной массы, поэтому риск внезапного поражения отдельных систем и органов снижен. «Первый вирус он как действовал: вы с кем-нибудь воюете, и посылаете 5 разведчиков в тыл врага – они ползут, чтобы в тылу врага перерезать коммуникации – это вирус, так проползет потихонечку и не провоцирует раннее производство интерферона. А бывает другая вирусная стратегия: посылается не 5, а 5000 разведчиков – они точно также поползут, и, конечно, больше вероятности, что кто-нибудь из них доберется до коммуникации противника. Но в то же время обнаружить 5000 ползущих гораздо легче, чем 5. Итого: омикрон стал вроде бы суперинфекционным, но, с другой стороны, он утратил свою технологию СТЕЛС. Нужно выбирать – либо невидимость, либо инфекционная масса. Поскольку вирус уже выбрал массу, невидимость начала исчезать. У этой вирусной модификации есть плюсы и минусы – мы меньше должны волноваться по поводу незаметного распространения вируса в организме, что вирус обходит интерферон, а потом сразу критическая инфекционная масса и цитокиновый шторм», – объяснила Анча Баранова.
ВИРУС НИОТКУДА
Происхождение «омикрона» – повод для научных дискуссий, ведь новый штамм не является потомком «дельты». Предполагается, что это «залежавшийся» в организме-хозяине уханьский штамм, который сильно мутировал и научился справляться с антителами, в том числе вызванными вакцинами. Кроме того, большое количество структурных изменений происходило не в одном организме. Речь про «вирусную миграцию»: от человека к животному, и обратно – к человеку, – предположил глава центра им. Гамалеи Александр Гинцбург. А также уточнил, что в Южной Африке живет большое число людей с заболеваниями иммунодефицита, которые могут влиять на естественное развитие covid-19 в организме.
Раньше Гинцбурга о смешении человеческих и животных вирусных мутаций заявила профессор Анча Баранова. По ее версии, взаимообмен модификациями SARS-CoV-2 происходил между человеческой и мышиной популяцией. «Омикрон» научился распознавать рецепторы в клетке сначала у животных, а потом – смог беспрепятственно проходить сквозь человеческие иммунные защиты. Именно «богатый опыт» нового вируса обеспечил ему беспрецедентную степень заразности и невосприимчивость к профилактике, “скорее всего, предок «омикрона» передавался несколько раз от человека к мышам и обратно. В результате того, что S-белок коронавируса лучше приспособился к рецептору мышей, он стал лучше подходить и к человеческому», считает Баранова.
Несмотря на то, что свежая модификация covid-19 – не продолжение «дельты», разговоры о преимуществах «омикрона» не теряют актуальности. То, что он, как минимум, умеет маскироваться от иммунной системы, а антитела, выработанные современными вакцинами, действуют на него заметно слабее – достаточные основания для опасений.
«Предварительные данные, которым пока можно верить только с оговорками, указывают на то, что сыворотки крови, содержащие антитела, выработанные на существующие вакцины, мРНКовые или аденовирусные, на «омикрон» действуют хуже, а в ряде случаев совсем не действуют». То есть, с точки зрения ухода из-под действия иммунного ответа, выработанного на уханьский штамм, омикрон оказался более приспособленным, и это плохая новость», – рассказал Константин Северинов.
В контексте перспектив ковид-пандемии, ключевым вопросом является вирусная мутация-лидер, которая закрепится в популяции и будет осуществлять основную массу заражений. За «эпидемиологический рынок» сейчас борются штаммы «дельта» и «омикрон». Баранова считает, что доминирования «дельты» и ее дальнейших мутаций вероятнее всего не случится: «Дельта у нас в марте пошла, сейчас у нас декабрь. Если бы дельта уже произвела каких-то потомков, который были бы суперопасными, это бы уже произошло. У нас только один был потомок у дельты в Индии – это дельта, дельта плюс, но как-то он сдулся, как-то его нет сейчас. Самый главный показатель, по которому один штамм бьет другой – это инфекционность, патогенез – это вторично. <…> Сейчас вопрос сводится к тому, что омикрон станет доминирующим в популяции или дельта».
Для получения качеств, которые были бы конкурентоспособными в борьбе за лидерство с «омикроном» необходимо, чтобы «дельта» продолжила развитие – плодилась и размножалась, научилась проходить сквозь вакцинную защиту. Но, учитывая скорость распространения нового варианта covid-19, шансы остаться «главной» у дельты невелики, пояснил Константин Северинов: «Для того чтобы возникла новая мутация, новое изменение, новое улучшение какого-то исходного состояния, необходимо, чтобы было много вариантов этого исходного состояния, из которых можно было бы выбирать. Это типичная дарвиновская эволюция, она состоит из изменчивости и отбора. Для того чтобы отобрать новый вариант с определенными свойствами, вам нужно как можно большее разнообразие – в данном случае генетическое разнообразие – объекта вашего отбора. <…> Если омикрон окажется способным стремительно вытеснить дельту, то новых вариантов дельты, скорее всего, не возникнет. Не потому, что они не могут возникнуть в принципе, а просто потому, что не будет достаточно частиц вируса дельты, на фоне которых может возникнуть новый вариант, который окажется способным конкурировать с омикроном».
САМОУНИЧТОЖЕНИЕ ОМИКРОНА?
По словам главного научного специалиста Центра им. Гамалеи, доктора медицинских наук Анатолия Альтштейна, в «омикроне» слишком много мутаций, что свидетельствует о нестабильности генома и, тем самым, неспособности данного штамма к развитию в популяции. Ведь повышенное число нефункциональных изменений вредят самому covid-19. «Омикрон», если он действительно окажется непатогенным и нелетальным, только поможет исходу пандемии «Прежде всего много мутаций – это означает, что у вируса нестабильный геном. Это значит, что геном не защищен системой, которая у предков этого вируса есть. У коронавируса есть система, которая следит за геномом и уменьшает число мутаций. По-видимому, эта система у этого вируса нарушена. Такой вирус вряд ли будет опасен, таким смертельным и патогенным. <…> Нужны вакцины, нужна широкая вакцинация до предела, насколько мы можем провакцинировать. Если еще к основной «дельте» пойдет и будет распространяться вирус «омикрон» и действительно окажется вирусом с низкой летальностью – это будет уже концом пандемии», – сообщил Альтштейн в эфире канала Sputnik.
Профессор Северинов считает сценарий, по которому повышенное число мутаций – о чем раньше говорили, как о маркере особенной заразности и опасности – может привести к «самоуничтожению» вируса, абсолютно фантастическим: «То, что, по-видимому, сказал Альтштейн, связано с «Храповиком Мёллера». Идея такая, что большинство мутаций — они негативные. Они ухудшают ситуацию. Если ничего не происходит, то всякий раз, при копировании генетической информации, мутации будут накапливаться. <…> Конкретно омикрон или дельта, да и прочие – они возникли, а, вернее, отобрались, под действием положительного отбора, они набрали эти мутации не случайно, а в ответ на изменения окружающей среды: изменения эпидемиологической ситуации, частичного противодействия иммунитета, массы факторов, о которых мы просто не знаем, ну и, наконец, случайностей, роль которых тоже очень велика. Поэтому никаких разумных причин считать, что мутации в омикроне должны привести к “коллапсу вируса”, чтобы это ни значило, нет».
Говорить о вырождении covid-19, если «омикрон» окажется слабым, преждевременно. До исчезновения мутации нужно, чтобы фиксировалось большое количество дефектный вирусных частиц – на данный момент такой информации по новому штамму нет. Но даже в этом случае пандемия необязательно пойдет на спад, прокомментировала заявления главного научного сотрудника Гамалеи Анча Баранова: «Для вырождения вируса нам нужно увидеть большое количество дефектных вирусных частиц, чего пока никто не показал, я за этим слежу. Когда у нас производятся эти дефектные частицы, у нас много-много S-белка делается – белка с шипиком, а остальные белки просто не делаются, поэтому нормальные вирусные частицы не собираются, поэтому у нас происходит заваливание организма непродуктивным S-белком. Дело в том, что S-белок – это такая гадость, сам по себе, симптоматически: если даже вирусным S-белком мышей загрузить, им там мало не покажется. С точки зрения патогенеза я не вижу здесь значительного снижения по такой схеме»
Часто в качестве аргумента в пользу возможного самоубийства «омикрона» вспоминают так называемый феномен Японии, в которой пандемия «дельты» нивелировалась автономно. Некоторые эксперты, в том числе японские, высказывают предположения о перегрузке мутаций в белке вируса nsp14, отвечающем за способность исправлять мутации, что привело к самоуничтожению ковид-штамма. Это очень похоже на сценарий-анонс по «омикрону» Анатолия Альтштейна, но отличается спецификой страны и везением с точки зрения структурного развития covid-19. «Японская гипотеза: на момент входа вируса в японскую популяцию, которая, как ни крути, гораздо более изолированная, чем мы с Европой, была мутация в гене nsp14. Который снижает накопление вируса и «вытирает» мутации под полимеразой. Из-за этого и произошло вырождение вируса. Но в омикроне нет nsp14-мутаций. В омикроне почти все кластеризованные мутации произошли в S-белке, что по меньшей мере удивительно. <…> Событие, определяющее судьбу вируса, произошло гораздо раньше – в самом начале «японской ветви». А потом Японии повезло, что там других мутаций не было», – пояснила Анча Баранова.
«Если феномен “исчезновения” дельты в Японии реальный, то скорее всего, причина в случайности. Роль случайности сильно возрастает, когда размер популяции становится небольшим. В Японии количество инфицированных было очень низким на протяжении всей осени, благодаря вакцинации и строгим и эффективным мерам, предотвращающим передачу вируса от человека к человеку. В таких условиях даже более приспособленный вариант мог случайно исчезнуть, не успеть заразить следующего человека или исчезнуть в результате эффекта “генетического дрейфа”», – сказал Северинов.
ПЕРСПЕКТИВНОЕ ЛЕЧЕНИЕ
Противовирусные. В ближайшее время для массового потребления в Европе будут готовы два противовирусных антиковидных препарата: паскловид (Pfizer) и молнупиравир (Merck & Cо). Оба лекарства выпускаются в виде капсул, принимаются перорально. Они стабилизируют состояние и останавливают развитие болезни, препятствуя размножению covid-19. Согласно последним исследованиям, опубликованным в журнале Lancet, эффективность данных лекарств – а в данном случае речь о снижении числа госпитализаций и динамки ковидной симптоматики – находится на уровне 70% при легкой и средней тяжести covid-19.
Молнупиравил, по первому своему назначению разработанный для лечения венесуэльского вируса энцефалита лошадей, ранее имел хорошие показатели эффективности и против других РНК вирусов, например, Эбола, Чикунгунья и различных коронавирусов. Препарат Merck & Cо не дает инфекции размножаться, снижая симптомы болезни и риск возможных осложнений, но во многом отстаёт от своего конкурента – паскловида. И не только в контексте функциональных преимуществ, хотя объективно его эффективность снижена на треть относительно препарата компании Pfizer, а в контексте безопасности для пациентов и долгосрочных негативных последствий терапии. Противовирусное лекарство Merck & Cо нарушает работу нуклеиновых кислот, что приводит к мутациям в клетках и онкологии. «Механизм его действия заключается в подавлении репродукции вируса. Великобритания первая одобрила применение препарата под названием Лагеврио. Однако до сих пор открыт вопрос о долгосрочной безопасности препарата. Существует предположение, что Молнупиравир может вызывать нарушения не только у РНК вируса, но также у ДНК человека, что может приводит к онкологии или тератогенезу. Компания заявляет о безопасности препарата. В исследованиях на людях препарат назначался довольно коротким курсом, два раза в день в течении 5 дней, что может минимизировать побочные эффекты. В любом случае, если препарат будет одобрен к применению, нужны долгосрочные исследования по безопасности среди тех, кто будет принимать препарат», – рассказала врач Илона Денисенко.
Паскловид, разработанный фарм-концерном Pfizer, состоит из двух компонентов: Нирматрелвир и Ритонавир (используется для лечения ВИЧ и СПИД в составе антиретровирусной терапии). Механизм действия отличается от молнупиравира – он безопаснее и эффективнее подавляет активность вируса. «Паскловид останавливает воспроизведение вируса. Нирматрелвир ингибирует протеазу, а Ритонавир действует в качестве бустера, усиливая биодоступность первого компонента. Паскловид показывает лучший результат в клинических испытаниях по сравнению с Молнупиравиром. И хотя в исследованиях не наблюдались облегчения симптомов в течении 4-х дней по сравнению с плацебо, его применение на 71% снизило количество госпитализаций и отсутствием смертельных исходов по любой причине», – отметила Денисенко.
Лекарственный регулятор FDA одобрил таблетки от Pfizer для пациентов старше 12 лет и лицам из группы высокого риска. Положительные перспективы в использовании противовирусного лекарства подтвердил и Анатолий Альтштейн в беседе с Mos.SM.News, добавив, что в России ожидают массового распространения данного препарата: «Паскловид – лекарство очень эффективное, хорошо бы его получить».
Лекарство от астмы. В авторитетных научных изданиях появились публикации, посвященные профилактике раннего covid-19 с помощью ингаляционных и интраназальных средств с активным веществом будесонид (чаще применяется при астме, хронической обструктивной болезни легких, а также при заболеваниях носоглотки и уха). Согласно данным журнала Lancet, будесонид на 25% снижает риск тяжелого течения заболевания и эффективен в постковидной реабилитации. Для медиков-клиницистов полезная практика использования антиастматического лекарства в борьбе с начальными проявлениями коронавируса стала настоящей неожиданностью, сообщила врач Денисенко: «В начале пандемии медики боялись, что пациенты, страдающие астмой, будут одни из самых уязвимых групп при ковиде. И наше удивление было, когда при частом использовании ингаляционных препаратов у таких пациентов заболевание протекало достаточно легко. Но над медиками висел дамоклов меч рекомендаций ВОЗ о неприменении глюкокортикоидов-гормональных препаратов. Впоследствии рекомендации претерпели изменения и эти препараты стали одними из основных в лечении. Что касается Будесонида – он имеет выраженный противовоспалительный эффект, предупреждает миграцию и активацию воспалительных клеток, тормозит продукцию цитокинов, угнетает синтез лейкотриенов (они вызывают бронхоспазм). Прекрасный препарат в комбинированном лечении как во время острого заболевания, так и для снижения долгосрочных симптомов ковида».
Вакцины. Представители компаний Pfizer рассказали о том, что против «омикрона» будут эффективны и нынешние вакцины, но только в трехкратных дозах: при двух аппликациях стандартного антиковидного средства и так называемого бустера, или ревакцинации. В России польза от трех доз существующей вакцины «Спутник-V» – существенно выше, чем при обычной двухфазной вакцинации, заявил Анатолий Альтштейн, добавив, что в ближайшее время на базе НИЦ им. Гамалеи разработают препарат на основе нового штамма: «Три инъекции – это речь идет о ревакцинации. Скорее всего ревакцинация будет эффективна против «омикрона», а стандартная двухфазная вакцинация на платформе исходного вируса будет действовать немного слабее <…> В России в ближайшие несколько месяцев создадут вакцину на основе нового штамма «омикрон». Центр Гамалеи разработает ее в течение 100 дней».
СТАНДАРТЫ ВЫХОДА
В Минздраве Германии заявили о том, что пандемия закончится не раньше, чем через 4 года. Основные причины – появление новых штаммов и высокие показатели заболеваемости. Иными словами, нужно дождаться либо естественного иммунитета всего населения Земли — чтобы большинство переболело ковидом, либо поголовного вакцинного иммунитета, который при этом будет регулярно актуализироваться повторными прививками. В любом случае для «выхода» из пандемии необходимо снижение патогенности вирусов covid-19, пояснила Анча Баранова: «Все системы паразит-хозяин взаимодействуют между собой таким образом, чтобы снижать патогенность паразита – либо хозяин приспосабливается, либо вирус приспосабливается. Они оба друг к другу приспосабливаются. Но приспособление хозяина — это изменение частоты некоторых генов в популяции: для этого гибели 5 миллионов человек недостаточно – нужно, чтобы так миллиард погиб. Мы же этого не хотим. Для нас неприемлема потеря пятой части популяции. Мы будем бороться. Сокращаются проценты заболеваний и инфекционной смертности, когда происходит эволюционный процесс: в одном или в другом организме».
Врач Илона Денисенко считает, что никаких стандартов завершения сильных эпидемий не существует из-за цикличности заболеваемости и непредсказуемости самих вирусов: «Стандартов нет. Одна из самых известных пандемий Испанки в начале ХХ века тоже протекала волнообразно и закончилась достаточно внезапно, в отсутствии на тот момент вакцин или противовирусных лекарств. Правда в момент пандемии были приняты строгие карантинные и санитарные правила. Ношение масок, переход на дистанционное обучение (в университетах лекции читались на открытом воздухе, в парках и скверах), школы были закрыты на период до 15 недель. Были закрыты театры и кинотеатры, Ватикан рекомендовал священникам ограничить время проповедей, запрещались поцелуи и рукопожатия. Последняя доковидная пандемия «Свиного» гриппа H1N1 2009 кроме карантинных и санитарных мер имела в своем арсенале вакцину и противовирусные препараты, такие как Ольсетамивир (Тамифлю) и Занамивир(Реленза). В 2010 ВОЗ объявило о завершении пандемии. Но само ее объявление было вследствие подвергнуто критике со стороны многих специалистов. 4 июня 2010 года Британский Медицинский Журнал и Комиссия по здравоохранению Парламентской Ассамблеи Совета Европы заявили, что пандемии не было, а была паника, спровоцированная ВОЗ. ВОЗ обвинили в коррупции, в лоббировании интересов фармацевтических компаний и в изменении определения пандемии гриппа».
БУДУЩЕЕ ПАНДЕМИИ
Кажется, что, затянувшаяся на 2,5 года история с covid-19 не заканчивается, а только развивается. Варианты вирусов становятся злее, и все чаще эксперты, находящейся в авангарде антиинфекционного фронта, обнаруживают несостоятельность или ослабление тех или иных профилактических мер. «Омикрон» переписал сценарий пандемии, ведь «дельту» еще недавно считали последним этапом антиковидной борьбы. Теперь даже самые смелые на прогнозы спикеры побаиваются анонсировать будущие циклы заболеваемости SARS-CoV-2. Распространение «омикрона» и новый виток эпидем-спирали – очевидны. Будет ли очередная мутация опаснее предыдущих – пока неизвестно, для этого потребуются дополнительные исследовании.
Чуть больше 40 российских граждан, сейчас болеют новым вариантом covid-19 без серьезных осложнений. Правда, все они молодого и среднего возраста, и не имеют хронических заболеваний. Вполне вероятно, что для пожилого населения опасность «омикрона» будет соотносима с «дельтой». Слабость «мышиного штамма» тоже может оказаться роковым заблуждением. Уже сейчас медики из Южной Африки говорят об осложнениях от «омикрона» по клинической картине схожих с «дельтой». Но заразность новой модификации вируса вдвое выше, уточнила биолог Алена Макарова в интервью изданию Village: «По крайне предварительным оценкам ученых, которые еще могут быть скорректированы, омикрон в два раза заразнее дельты. Заразность вируса определяется репродуктивным числом R0, которое отражает, сколько человек может заразить один больной. Если для «уханьского», исходного варианта этот показатель составляет 3-4, для дельты — 6-8, то для омикрона — 9-13. Это значит, что один заболевший омикроном может заразить около 10 человек».
Кроме того, научных оснований для заявлений о принципиальном отличии «дельты» от оригинального вируса еще нет. Необходимо масштабное исследование – широкая выборка осложнений, вызванных разными ковид-штаммами, сообщил Северинов: «В начале года много говорили о том, что дельта вызывает более тяжелое заболевание, но по факту четких доказательств этого нет, мы не знаем, у нас нет убедительных данных, которые бы говорили, как протекает заболевание, по сравнению со стандартным штаммом. Для доказательного утверждения на эту тему необходимы длительные исследования, которые к тому же практически невозможны, ведь исходный вариант и дельта существовали в разных условиях, они сталкивались с отличающейся популяцией людей, так что прямое сравнение затруднительно».
По словам профессора, в нынешних условиях существует опасность формирования сразу двух пандемий, которые будут протекать параллельно, усиливая мутации вирусов и увеличивая число жертв: «Если омикрон не вызывает тяжелого течения болезни, то, казалось бы, это хорошо — просто будем им болеть и все замечательно. Но есть одна незадача – если антитела, выработанные на вакцины, сделанные на основе уханьского штамма, не узнают омикрон, то может быть и наоборот, а именно антитела, выработанные на омикрон, не будут инактивировать дельту. Тогда, фактически, будет 2 пандемии. Эпидемия омикрона и параллельная пандемия дельты. Если омикрон, реже приводящий к тяжелым заболеваниям, будет способен заразить существенно большее количество людей, чем дельта, то с точки зрения потерянных жизней он все равно окажется хуже».
Волновая заболеваемость от коронавирусной инфекции никуда не денется, но есть вероятность, что сезонные респираторные инфекции, которые почти исчезли в ковид-пандемию, вернутся и немного стабилизируют эпидемиологическую ситуацию, поделилась предположениями врач Илона Денисенко: «Респираторные вирусы имеют тенденцию к волнообразному течению. Думаю, в случае нового Ковид-19 мы будем наблюдать очередные волны. Сейчас появились другие респираторные инфекции, которых мы практически не видели с 2019 года. Есть предположение, что они помогут вытеснить ковид».
